Есть такие люди - графоманы. Они постоянно что-то пишут. Не останавливаясь.
Если среди нас есть такие, или кто-то что-то просто порой пописывает - милости просим выкладывать сюда. Темы совершенно разные, у кого что есть.

Я, например, выложу свое видение фильма "Призрак Оперы", каким бы я хотел видеть его финал. (Кое-что добавлено из книги).

ТРИУМФ ЭРИКА

Эрик молчал. Он обдумывал свои будущие действия по отношению к Кристине, точнее к ее похищению. Рауль как всегда мешал его планам. Нет, Эрик не боялся Рауля и его прихвостней из полиции. Он боялся, что они будут мешаться под ногами в самый ответственный и романтический момент.
Он похитит ее красиво, как только он один умеет. И она наконец-то поймет, что он гений. И не только музыки.
А многоуважаемый виконт де Шаньи останется с носом. Может забирать себе Карлотту, Эрику все равно. И Кристине скоро тоже будет все равно. Она будет поглощена любовью к Призраку Оперы. Как тогда, до появления пресловутого Рауля. Она ведь любила его, только его! А богатый виконт просто вскружил ей голову. Это временное помешательство, такое бывает у молодых барышень. Он сам виноват, он слишком долго ждал. Но это не страшно, это поправимо.
Он похитит ее на глазах всего высшего света Парижа. Об этом похищении будут писать все газеты по всему миру.
Они еще поплачут, эти жалкие людишки! Они так долго не признавали талант Кристины Дайэ, а теперь они ее лишились!!! Вот теперь пусть слушают рев Карлотты и ужасаются, что когда-то любили ее. А Кристина будет принадлежать только ему. Она будет его женой. Его живой женой. Она посвятит свою жизнь и, главное, свой голос ему.
Необходимо сделать это красиво. Придется поломать голову, но этот труд даже приятен.
Будет много огня. Да. When will the flame at last consume us? Она поймет и оценит.
«Главное, чтобы Рауль хорошо рассмотрел ее лицо в этот момент, чтобы он понял, что она – моя и всегда была моей, а он – это лишь игрушка в ее изящных руках. Пусть эта мысль терзает его всю жизнь!
Впрочем, он виноват лишь в том, что влюбился в нее. И я могу его понять. Бедный мальчик, он еще ничего не видел в жизни, вот и полетел, как мотылек на огонь.
Но не моя это забота -  думать о каких-то детях!».
Его прервали самым бесцеремонным образом. Со всех сторон вдруг послышался ужасающий шум, будто сотни поварят разом забарабанили поварешками по кастрюлям. Эрик подскочил  и зажал уши руками.
«Какой ужас! Прямо как пение Карлотты… почти. Но что это? Неужели они пришли за мной? Глупцы! Сами идут в ловушку…».
На лице Призрака появилась довольная ухмылка. Если бы Кристина в этот момент увидела его, то она бы, наверное, потеряла свой волшебный голос от страха.
Поднявшись на потайной балкон (любимое место Эрика – там его невозможно было заметить, как ни старайся), Ангел Музыки стал просто наблюдать за происходящим. А посмотреть было на что.
В подземелье ворвались около дюжины полицейских, видимо, в надежде найти и обезвредить Призрака Оперы (как будто это было им под силу!). Впереди всех бежал виконт Рауль де Шаньи. Он тут же начал что-то кричать своим безмозглым людям, которые, казалось, были чем-то сильно напуганы. Эрик заулыбался еще более хищной улыбкой.
«Конечно, дорогу показал пройдоха Перс. Интересно, а где он сам? Испугался? Непохоже на него. А, вот и он. Озирается. Он-то знает, на что я способен. Но его знание не поможет ему».
Легким движением руки Эрик повернул какой-то рычаг,  и на незваных гостей с тихим шелестом опустился огромный лоскут невесомой ткани. Ошарашенные полицейские тут же стали махать руками, вследствие чего запутались в своеобразной паутине окончательно.
Лишь Перс и Рауль не попали в эту ловушку (Перс, зная повадки Эрика, был всегда начеку и в последний момент выдернул виконта
из-под летучего покрывала). Теперь они стояли, прижавшись спинами друг к другу и стараясь смотреть во все стороны сразу.
- Ну, и что же вы здесь забыли? Не припомню, чтобы я приглашал вас к себе в гости! – раздался громогласный голос Ангела Музыки. – Ох, простите мне мою неучтивость, все-таки вы застали меня врасплох. Или я вас? – торжествующий хохот стремительным вихрем ворвался в сознание людей. – Я даже не поприветствовал вас. Добро пожаловать во владения Призрака Оперы!
- Тебя зовут Эрик. Зачем ты называешься чужим именем? – тихо, но слышно для всех окружающих произнес Перс.
- Чужим?! Это имя – мое и только мое! Я не сам придумал его себе, люди окрестили меня им!
- Люди, которых ты так ненавидишь.
- Какая тебе разница? Ты совсем не изменился, мой дорогой Перс. Твоя навязчивая идея поймать меня до сих пор не дает тебе спать спокойно, да, дружище?
Эрик посмотрел в глаза Персу (насколько это было возможно с довольно дальнего расстояния), и понял, что тот устал. Просто устал преследовать всюду Призрака Оперы. Даже сейчас он пришел сюда после долгих уговоров и лишь ради Кристины.
Полицейские, придавленные, казалось бы, невесомой тканью, зачарованно молчали. Рауль озирался по сторонам, будто в надежде на чью-либо помощь.
- А вы, многоуважаемый виконт? Позвольте спросить, какого черта вы здесь делаете? Ведь Кристины здесь пока нет!
- И никогда не будет!
- Ой-ой-ой, вот только давайте без скорых выводов. Давайте подумаем вместе. Неужели вы надеетесь на какой-то шанс быть первым, когда участие в соревновании принимаю я? Не смешите мою маску! Вы, мой дорогой Рауль, просто щенок!
Зардевшись, де Шаньи попытался было возразить Призраку, но лишь издал какие-то нечленораздельные звуки, так как Перс вовремя заткнул ему рот в прямом смысле этого слова.
- Ладно, Эрик. Давай договоримся. Ты отпускаешь нас, а мы оставляем тебя  в покое. Я действительно устал за тобой гоняться.
Виконт вывернулся из цепких персовых рук и закричал:
- Договориться с ним?!! Никогда! Лучше смерть!
- Это я легко могу устроить. Ладно, учитывая молодость сего глупца, я вас на этот раз отпускаю. Если, конечно, вы сможете выйти отсюда.
С этими словами Призрак Оперы развернулся, красиво махнув плащом на прощание,  и удалился в неизвестном направлении.
- Нееет!!! Не трогайте его!
Неизвестно откуда взявшаяся здесь Мег Жири подбежала к виконту и Персу.
- Что вы здесь делаете, мадемуазель?  Немедленно возвращайтесь обратно! Здесь очень опасно, и я не шучу! Я прекрасно знаю этого человека, к сожалению.
- Человека? Нет, вы ошибаетесь. Он не человек. Человек не может писать такую музыку, понимаете?
Эрик стоял за портьерой и наблюдал эту сцену.
«Странно… Я никогда не замечал эту девушку, хотя она  все время была рядом с Кристиной… А ведь она ценит мою музыку…»
- Он гений! Я не позволю вам тронуть его хоть пальцем! - доносилось тем временем снизу.
- Ах, гений! А вы знаете, скольких человек он погубил за свою жизнь?
- Мне все равно! Знаю только, что его музыка – что-то неземное, и мир не может потерять ее!
«Все равно… Как странно… Как же все это странно…»
- Мир?! Как только люди узнают, кто он, они разорвут его на части! Такого не прощают!
- Так пусть они не знают, кто он! Пусть не знают о его существовании! Пусть он будет для них лишь легендой, бестелесным призраком! Призраком Оперы!
«А действительно! Сдалась мне эта Кристина! Она меня не ценит…»
- Она права! Забирайте себе вашу Кристину, пусть поет, как хочет, хоть дуэтом с Карлоттой. Я, как ее учитель, разрешаю. А вот эту юную девушку я забираю с собой.
Изящным прыжком Эрик спустился на пол и поцеловал руку Мег.
- Вот только я забыл ваше имя…
- Мег… Мег Жири… - чуть слышно прошептала она.
- Нет, я этого не допущу! Сейчас же отпустите ее! – молодой виконт вступился за честь девушки.
- Слушай, Рауль! Ты мне уже изрядно надоел. У тебя есть невеста, вот за нее и решай всякие там проблемы. Кстати, привет ей передавай. И не пойми меня неправильно: я не отказываюсь от соревнования, я отказываюсь от приза.
С этими словами он подхватил Мег на руки и  провалился сквозь землю в прямом смысле этого слова.
Очнувшиеся полицейские подбежали к тому месту, где только что для всех желающих был продемонстрирован фокус с исчезновением человеческих тел. Там – вот неожиданность! – они увидели люк, ведущий в потайной ход.
- Не догоняйте его… их. Она сама этого хотела. Больше он не будет убивать, – устало произнес Перс. – Давайте лучше подумаем, как нам отсюда выбраться.

Прошло время. Газеты пестрели заголовками о предстоящей свадьбе молодого виконта и перспективной оперной певицы, периодически напоминая о том, что с этими персонами каким-то образом связано исчезновение хористки Оперы.
Слухи о Призраке Оперы начали утихать, и только истинные ценители музыки не уставали повторять, что с исчезновением сего загадочного субъекта Опера Популер перестала поражать зрителей новыми шедеврами.
Сразу двенадцать  полицейских Парижа ушли с работы, большинство из них даже постарались уехать из города, ничем не объясняя такие действия.
А Перс… Перс поселился в маленькой квартирке и начал писать мемуары. В общем-то, он ничем не изменился, если не считать, что волосы его из темных сделались серебристо-белыми.

Через год после описанных выше событий в Москве стали поговаривать, что в подвалах Большого Театра поселился некий
Ангел Музыки…